Продолжаю изумляться пророкам, коих нету в своём отечестве

В продолжение вот этого поста. Нижеследующий текст напечатан аж в ноябре 2021 года в книге «Однозначные истории» не особо известного автора Василия Дорогокупли.

ВИННИ–ПУХ ИДЕТ НА ВОЙНУ
самая последняя глава

Кошмарно–ужасные времена настали в Дремучем Лесу. Слонопотамы неприлично размножились и совсем распоясались, тем более что они никогда и не были подпоясаны. Вероятно, их головы были набиты не простыми опилками, как у Винни–Пуха, а первосортной стерилизованной ватой, что давало им важное преимущество. Так, например, слонопотамы никогда не падали в Преглубокие Ямы, хитро вырытые Пятачком, который считался лучшим землероем в лесу. Кроме того, они слонопотамили так тихо и коварно, что увидеть или услышать их было практически невозможно. И они не оставляли следов даже на свежем снегу. Результаты их слонопотамства также были незримы, от этого, впрочем, не становясь менее жуткими. Нет ничего опаснее врага, которого ты не видишь, не слышишь и не чуешь, при этом зная, что он где–то поблизости.

Когда положение стало Совершенно Нестерпимым, все–все–все отправились за советом к Кристоферу Робину, который по–прежнему был в отличной форме (конкретно: в теплой пижаме и мягких тапочках), влача жизнерадостное существование в Зачарованном Доме Престарелых на вершине холма.

И Кристофер Робин не подкачал (он как раз перед тем был накачан Полезной Микстурой). Недолго думая — или не думая нисколечко, — он пустил длинную струйку слюны и объявил в лесу Всеобщую Мобилизацию. Все–все–все не знали, что это такое, и начали тормошить Кристофера Робина, домогаясь пояснений. И, что самое удивительное, он эти пояснения дал.

— Всеобщая Мобилизация, — сказал он, — нужна для Полной Победы. Мобилизованные пойдут на войну, чтобы эту победу добыть. Или пасть Смертью Храбрых. А кто уклонится от Мобилизации, тот станет Дезертиром.
Что такое «дезертир», он объяснить не успел: кратковременное просветление закончилось. Но само по себе слово звучало солидно; в нем чувствовалось что–то гордое и даже грозное.

Первым гордо и грозно дезертировал Кролик.

— Я уклоняюсь от этой Моделизации, — заявил он, выпятив тощую грудь, — потому что у меня есть Широкие Взгляды и Высокие Принципы.

Кролик умел эффектно выразиться, поскольку стены и потолок его дома были сплошь оклеены старыми газетами, так что он мог читать заголовки, не вставая с дивана. Все–все–все ему невольно завидовали. Даже сам Кролик невольно завидовал себе.

— Я бы не прочь пойти на войну ради Медализации, — сказала Сова, — однако получится как–то некрасиво, если Кролик останется Одиноким Дезертиром. Только поэтому я его поддержу.

— Мне нельзя на войну, потому что я и без того слишком свирепый, — сказал Тигра. — А после Могилизации могу освирепеть совсем. Уж лучше я побуду с Кроликом и Совой.

— Мебелизация это хорошо, — сказал Пятачок, — но в моем домике просто нет места для мебели. Так что я вынужден стать Дезертиром.

— И я! И я! И я! — подхватил Ослик.

— Крошка Ру по возрасту еще не годен в Дезертиры, — сказала Кенга, — но я буду готовить его к этому.
Далее возникла пауза. Все смотрели на Винни–Пуха.

— Я принесу тебе ружье, Винни, — пообещал Пятачок. — Даром, что ли, оно с давних пор висит на стенке?
— Мёдолизация это в твоем духе, — как бы между прочим молвила Сова.
— Ты сказала «мёдолизация»? — встрепенулся Пух.
— Именно так она и сказала, — подтвердил Кролик.
— Где мёд, там и я, — сказал Пух.
— Ура!!! — крикнули все–все–все.

* * *

На рассвете следующего дня «искпедиционный корпус» в составе всеобще–мобилизованного Винни–Пуха выдвинулся к опушке Дремучего Леса.

— Кто на войну идет с утра, тот поступает смело, — скороговоркой бубнил Пух. — Мёдолизация нутра — полезнейшее дело. Слонопотамы, стыд и срам, все дрыхнут беспробудно. И тут вдруг я, тарам–парам, их побеждаю утром…

Там было еще много куплетов, потому что путь до опушки неблизкий, но марширующий Пух не успевал придумывать слова, и боевитая походная речёвка постепенно превратилась в обычную сопелку–пыхтелку.

Все–все–все остальные проводили его до крайних сосен, а верный друг Пятачок пошел еще дальше — на целых пять шагов, до крайнего тернового куста.

— Ни пуха, ни пера! — взвизгнул он.

На него все зашикали, ибо шуметь было боязно. Пятачок, мигом оценив ситуацию, отступил на пятнадцать шагов назад.

— Желаю тебе Полной Победы, — в четверть голоса пожелала герою Сова.
— Самой–самой полной, — тихо добавил Кролик.
— И я того же, — шепнул Тигра.
— И я… И я… И я… — промямлил Ослик.

Кенга и Крошка Ру отсутствовали, потому что время было слишком ранним. «Ты должен плотно кушать и крепко спать, а то не станешь настоящим Дезертиром», — накануне внушала Кенга непоседливому малютке.

Винни–Пух геройски вышел из леса на опушку и тотчас понял, что коварные слонопотамы отнюдь не дрыхли и уже были повсюду, потому что он их не увидел, не услышал и не учуял.

«А как же мёдолизация?» — подумал Пух, озираясь. Никакого горшка с мёдом, который он мог бы лизать, поблизости не наблюдалось. «Может быть, мёд в дуле ружья», — с надеждой подумал Пух и заглянул в двустволку.

— Пиф–паф! — внезапно грянуло ружье.

Опилки из Пуховой головы высоко взметнулись над опушкой. Невидимые слонопотамы в беззвучной панике бесследно бежали прочь.

— Смертью Храбрых… — вздохнул Кролик.
— Смертью Храбрых!!! — воскликнули все–все–все остальные.

Теперь они уже не боялись шуметь, ибо в Дремучий Лес вернулись Мир и Спокойствие. А свежие опилки для набивания голов здесь найдутся всегда.